Никас Сафронов простил Эдуарда Шабалина за украденные картины

Сегодня в Ленинском районном суде допросили главного потерпевшего по уголовному делу о хищении 13 картин, оцененных в 22 миллиона рублей. Художник Никас Сафронов держал слово, правда, посредством видеоконференцсвязи.  Но это не помешало ему создать реальный эффект присутствия в зале.

Мастер прибыл в Пресненский районный суд города Москвы в сопровождении адвоката Татьяны Осокиной, которая во время его пламенной речи частенько выступала в роли суфлера, что не раз вызывало негодование ульяновского судьи Юлии Потешкиной.  Свою позицию в отношении всего происходящего Никас Сафронов доносил целых четыре часа, нередко терял нить повествования и рассказывал о своей увлекательной и весьма насыщенной на события жизни художника. Для того чтобы послушать показания бывшего компаньона и приятеля, подсудимый Эдуард Шабалин развернул стол в сторону монитора, уселся поудобнее и прильнул к телеэкрану. А самые значимые фрагменты спича потерпевшего обвиняемый записывал на видео. Кстати, несмотря на тяготение к публичности Шабалин и Сафронов, не сговариваясь, запретили фото- и видеосъемку представителям СМИ.

Картиной больше, картиной - меньше

В самом начале потерпевший, отвечая на вопросы гособвинителя, сообщил, что не имеет ни дружеских, ни неприязненных отношений к подсудимому.  Припомнил, что познакомился с  Шабалиным в 2008 году во время проведения своей выставки в Ульяновске. Эдуард Сергеевич предложил тогда столичному гостю посотрудничать: организовать выставки в других городах. Опыт, мол, имеется, прибыль будем делить пополам. Ударили по рукам и дело закрутилось.  Бизнес шел так ровно, что договор партнеры даже не подписали. Все никак руки не доходили, признался художник. К тому же верил, что компаньон, который на тот момент руководил целым Ленинским мемориалом – памятником культуры, не подставит и не подведет.  Все и было гладко, но до 2010 года. В тот год выставка картин Сафронова обосновалась в Одессе, интерес к полотнам был небывалый, но художник засерчал: половину прибыли от выставки от ульяновского партнера он так и не дождался. В показаниях всплыла огромная цифра – 30 000 долларов, которую якобы Шабалин задолжал Сафронову. Художник просил вернуть деньги в оговоренные семь дней, не получив их, расторгнул деловые связи с Шабалиным  и потребовал вернуть картины.  Вот только сколько именно полотен мастера колесило по стране, он так и не припомнил.

- В феврале 2010 года я просил Шабалина написать расписку на 83 картины, но он сказал, что у него 89 моих работ,  – рассказал Никас Сафронов. – После расторжения наших отношений в организацию выставок включился другой человек, потому картины переехали в другой город и не попали в мою московскую студию. По акту передачи новому сотруднику Шабалин в итоге передал 88 картин.

Но на недосчет (или пересчет?) художник не обратил внимания – слишком много дел в студии и за ее пределами. Тем временем выставка, временами пополняемая и обновляемая, продолжила шествие по стране и даже по ближнему зарубежью, пока в 2015 году снова не оказалась в Ульяновске. Ответственная за организацию  выставок Наталья Христенко, некогда работавшая под началом Шабалина, обратилась за помощью к бывшему боссу, и тот пошел навстречу.  А после успешно проведенной выставки в Ленинском мемориале в упакованных перед отправкой в другой город ящиках с полотнами заметили недосдачу. Пропали четыре картины Сафронова. Три из них нашли в потолочном перекрытии кабинета Эдуарда Шабалина.  Позже в ходе оперативно-разыскных мероприятий были обнаружены еще девять работ кисти мастера, находившиеся в распоряжении его экс-компаньона.

- В 2015 году я узнал от Натальи Христенко, что пропали четыре мои картины. А при обыске были найдены еще девять моих полотен, которые я не отдавал Шабалину – не дарил и не продавал. Я был уверен, что они были на выставках. Я не сомневался в порядочности людей, и не думал, что они присвоят мои работы, - уверил Сафронов. – Тогда я написал заявление на хищение 13 картин.

Правда, какие именно картины пропали, Николай Степанович не припомнил, разве что назвал ту, что до сих пор не найдена – «Свобода или птичья жизнь в клетке», оцененная в  1 миллион 289 тысяч рублей. Художник не ведал, что его сотрудники действовали в Ульяновске в 2015-ом по протекции Шабалина. Узнай Николай Степанович – этого бы не допустил, заверил мастер.

- Однако у меня не было подозрений и оснований подозревать Шабалина в хищении картин, - пояснил художник. - После размолвки в 2010 году я приезжал в Ульяновск, видел его на попечительских советах, еще где-то.  Мы кивали друг другу, у нас были отношения знакомых людей, не более того. Не имею свойство держать месть и обиды долгие годы. Если возникают такие чувства, я иду в церковь, молюсь и отпускаю эти мысли.

«Я привык доверять людям»

Вообще все дела, связанные с картинами – их экспонированием, продажей и дарением – построены на доверии к тем лицам, которые в этом задействованы, уверяет Никас Сафронов. Так, до 2015 года учет картин-«путешественниц» велся, но не особо строго. Бывало, что с выставок полотна дарились, например, губернаторам, продавались. Но этому предшествовал непременный договор, сертификат, который подписывал сам мастер. Этот документ прилагался к даруемой или покупаемой картине. За судьбой и передвижением картин стали следить строже лишь после  пропажи четырех полотен в декабре 2015-го. Ведется их учет, они пронумерованы и оформлены подобающим образом.

-  На картинах есть номерной знак, который переписывается в основной журнал, находящийся в моей студии, - пояснил художник. - Ставится печать, указывается размер, техника и год исполнения.  Также я ставлю подпись и псевдоним Никаs Сафонов. Но не на всех моих работах есть подпись.

Один и тот же инвентарный номер стоит на двух и даже трех одинаковых картинах.  Но это не копии оригинала, заверяет мастер, а авторский повтор, на создание которых уходит столько же времени, сил и материала, сколько на первый портрет.  Яркий тому пример - портрет Дмитрия Медведева из серии «Река времени». Помнится, на одном из заседаний Эдуард Шабалин устроил выставку работ потерпевшего. Среди них значился и портрет Медведева, оформленный на оборотной ее стороне по нормам Сафронова, более того, прилагался бланк художника с указанием имени продавца и суммы продажи – 20 тысяч рублей

- Да, в 2017 году ко мне обратился мужчина, которого интересовал портрет Медведева, - сказал Никас Сафронов. -  В итоге он купил его за несколько десятков тысяч рублей. Но на бумаге он попросил написать заниженную сумму в 20 тысяч рублей, чтобы не пугать того, кому он собирался подарить портрет. Такие случаи уже бывали в моей жизни, и я пошел навстречу. Лишь потом я узнал, что это были люди Шабалина.

А вот о сделке в 10 миллионов рублей Никас  Сафронов высказался категорично. Когда он узнал, что дело о хищении 14 его картин хотят уладить деньгами, отказался от них наотрез и запустил машину правосудия.  Если утренний свидетель в  Ленинском районном суде Роман Ляшукевич припомнил, что на встрече в одной из московских кафе был сам художник, то мастер заявил: все его вопросы решал его товарищ Юрий Растегин и в кафе он не появлялся.

Лондонский «Сотбис» и 106 тысяч долларов

13 украденных картин оценены почти в 22 миллиона рублей.  Сафронов уверяет, что не имеет никакого отношения к специалистам, проводившим экспертизы. Он не скрывал, что использует в начальном варианте своей работы технику печати. При этом пояснил, что стоимость его детищ варьируется от 30 тысяч до 70 тысяч долларов. Сумма зависит от техники исполнения (то может быть акварель, графика, масло, живопись и секретная dream vision), от имени художника, удачи,  размера полотна, наконец. Мастер поделился, что пару лет назад его работа на аукционе «Сотбис» в Лондоне ушла с молотка за 106 тысяч долларов, а другая в Китае была продана за 146 тысяч долларов. Одну картину он подарил актрисе и учредителю благотворительного фонда «Подари жизнь» Чулпан Хаматовой, которую в итоге  приобрели на аукционе за 50 тысяч долларов. Вообще в своем рассказе Николай Степанович не раз упомянул, что львиная доля от продаж картин и прибыль от проводимых выставок уходит на благотворительность.

Никас Сафронов очень много говорил о своей деятельности, своих проектах, будто транслируя эту информацию для большой аудитории своих поклонников.

- Грустно и печально, что суд проходит в Ульяновске, в моем любимом городе. Я бы не хотел заниматься этим, но так случилось. Надеюсь, суд разберется во всем и расставит все точки над i, - сказал художник. - Я впервые выступаю в суде. Я готовился к сегодняшнему дню, полагал, что будет большая аудитория, ночь не спал, думал, что буду говорить. Я человек православный и прощаю всех. У меня нет никаких возражений.  Пусть наказание будет на усмотрение суда.

Далее адвокат защиты Елена Атряскина пыталась разъяснить противоречия сегодняшних показаний и тех, что художник давал на предварительном допросе.  Но получить ответ на конкретно поставленный вопрос было не так-то просто. Художник будто давал интервью и приводил увлекательные случаи из своего творческой деятельности длиною в 45 лет и жизни великих мастеров кисти.  Спустя четыре часа Никас Сафронов извинился за многословие и пригласил судью Юлию Потешкину на свою выставку, а также просил избавить его от дальнейшего участия в судебных разбирательствах. Судья приняла его ходатайство, но все же рекомендовала прибыть на прения в Ульяновск. Оживился под занавес процесса и подсудимый, который также просил Никаса быть на суде. «Нужно показать документы», - встав со стула, воскликнул Эдуард Шабалин, чем вызвал искренне удивление художника. Вещая четыре часа кряду, Николай Степанович не разглядел на экране обвиняемого в краже его картин Шабалина.

Читайте наши новости на «Ulpravda.ru. Новости Ульяновска» в Телеграм, Одноклассниках, Вконтакте и Дзен.