Maa наших отцов. Как эстонцы обосновались в Ульяновской области

Основанный эстонскими переселенцами поселок Никольский существовал около 70 лет. Но те, кто там жил, раз в год продолжают собираться у себя на родине. 

Недалеко от села Юрловка Базарносызганского района есть маленькая лесная дорога. В обычное время по ней ездят грибники да лесники. И только в начале августа здесь проезжают несколько десятков человек. Эти люди или их родители носили непривычные для большинства из нас фамилии - Липп, Лазберг, Ольберг… Они едут на место, где когда-то стоял поселок Никольский, который жители окрестных сел знают под другим названием - Эстонцы. 

Новая земля

Наверное, читателей заинтересует вопрос, как вообще эстонцы оказались в лесах под Базарным Сызганом. Ответ на этот вопрос нам дала уроженка поселка Никольского, а ныне жительница Жигулевска Сальма Иващева. 

Maa - в переводе с эстонского означает «земля». Этой самой земли в конце XIX - начале XX века на территории тогдашних Эстляндской и Лифляндской губерний жутко не хватало. Людей-то становилось все больше. Вот и отправлялись эстонцы на поиски новой родины по всей Российской империи. Их села стали появляться и в Сибири, и на Кавказе. А четверо эстонских мужчин с фамилиями Липп, Кангро, Ольберг и Лазберг доехали до Карсунского уезда Симбирской губернии. И, как рассказывает Сальма Иващева, здесь они купили у местного помещика Никольского участок земли. В честь него поселок и получил 
название. 

Участок выбрали удачный - на берегу реки, среди лесов и не так уж далеко расположенный от соседних сел. Для начала первопоселенцы перевезли сюда свои семьи. А следом за ними потянулись уже их земляки, которым тоже была нужна земля. Так здесь оказались семьи Напп, Симберг, 
Пусеп. Одним из последних, уже после Гражданской войны, приехал отец Сальмы Иващевой Йуханус Сооне. Однако, со слов нашей собеседницы, приезд этот оказался удачным для местных жителей. 

- Когда началась коллективизация, отец предложил всем добровольно вступить в колхоз, чтобы никого не раскулачили, - рассказывает Сальма Ивановна. 

И это действительно спасло эстонцев. Все раскулачивание закончилось на том, что некоторым жителям посоветовали переделать окна на верандах, потому что традиционные эстонские решетчатые рамы властям показались буржуйскими. 

А потом была война, через которую прошли почти все взрослые мужчины Никольского, и не все вернулись. Но даже в это тяжелое время поселок продолжал жить.

Хуже раскулачивания

Ударом для Эстонцев стала хрущевская борьба с личным подсобным хозяйством. Для эстонцев, которые традиционно держали дома много скота, и в первую очередь коров, это было невыносимо. Люди стали покидать Никольский. Уезжали в близкие Базарный Сызган и Барыш, ехали в Куйбышевскую область. Кто-то возвращался в Эстонию. 

- Где только не живут выходцы Никольского сейчас! Потомки семьи Ольберг даже в Америке есть, в штате Массачусетс, - рассказывает уроженец Никольского Рудольф Липп. 

Уезжать в другие места было просто еще и потому, что к тому времени многие из эстонцев уже обрусели. Как вспоминает бывший местный житель Валерий Липп, с ним и его братьями родители говорили уже на русском. А эстонский использовали в общении только взрослые. 

Последним жителем поселка стал Абрам Ольберг. По воспоминаниям Сальмы Иващевой, он работал кузнецом в соседней Юрловке. Последней каплей, которая и его вынудила покинуть родной поселок, стал пожар - кто-то поджег стог сена, стоявший у его двора. Случилось это уже в конце 1970-х годов. 

Сейчас о том, что когда-то здесь жили люди, напоминает несколько меток. На месте самого поселка это заброшенные сады, возле которых зияют домовые ямы - главная примета всех брошенных деревень. Чуть в стороне можно найти остатки фермы, возведенной из красного кирпича, и фундамент некоторых других хозяйственных построек. По словам уроженца Никольского Павла Липпа, когда-то это был конный двор. Для человека, который не знает, что здесь был поселок, они, наверное, предстанут как стены древнего замка. 

Но главная метка того, что здесь когда-то жили люди, это… кладбище. На небольшом погосте в лесу соседствуют четырехконечные протестантские кресты и восьмиконечные православные. Причем, судя по датам на табличках, хоронили здесь людей уже после того, как поселка не стало. Эстонцев предавали земле, ставшей родной. 

Место памяти 

В 1980 году сюда, в Никольский, стали возвращаться люди. Нет, не для того, чтобы поселиться, хотя полуразрушенные дома здесь стояли до конца 1980-х годов. Бывшие жители Эстонцев решили встретиться там, где родились. 

- Первый раз мы встретились и договорились, что съедемся сюда через пять лет. Когда собрались в 1985 году, решили, что слишком долго ждать. Договорились, что встречаться станем раз в два года. А с 1986-го встречи стали уже ежегодными, - рассказывает Рудольф Липп. - Собираемся мы каждые первые выходные августа. Это никак не связано с какими-то символами. Просто удобно 
запомнить. 

По воспоминаниям участников встреч, сначала добраться на место Никольского было приключением. Люди ехали до станции Патрикеево на электричках. Дальше кто пешком, кто на велосипедах. Жили в простых брезентовых палатках - часть из них, кстати, служит укрытием до сих пор. И с каждым годом число тех, кто приезжал в Эстонцы, только росло. 

- Я как-то насчитал: было 86 человек на встрече, - рассказывает Рудольф Липп. - К нам сюда и из Эстонии, и из Америки приезжали. Люди помнят место, откуда они вышли. 

Сейчас на встречу в Никольский стремятся уже не только те, кто там родился, но уже их дети и внуки. Первой по традиции приезжает семья Липп, которая готовится к встрече всех остальных. Они заезжают еще в пятницу, с заготовленными дровами, с припасами. Так что в следующие два дня здесь проходит небольшой эстонский фестиваль с игрой в волейбол, анекдотами, песнями. Песни, правда, поют русские. Как говорят сами участники встреч, у них от эстонцев остались только фамилии, да у кого-то имена. Хотя какие-то слова они все-таки еще помнят. Например, самое простое: tere - «здравствуйте». 

А члены семьи Липп говорят, что все-таки те, кто собрался здесь в 1980 году, заложили почву, благодаря которой встречи в Эстонцах продолжат жить. 

- Мы приезжали сюда со своими родителями. Ждали этих встреч как большого праздника. Сейчас так же мои дети тормошат меня, спрашивая, когда мы сюда поедем. И я уверен, что они продолжат сюда ездить. Потому что нужно знать и помнить свои корни, - говорит Александр Липп, потомок Стефана Липпа, приехавшего сюда вместе с тремя друзьями, чтобы найти свою новую родину. 

Игорь УЛИТИН

Читайте наши новости на «Ulpravda.ru. Новости Ульяновска» в Телеграм, Одноклассниках, Вконтакте и Дзен.