Умирать не положено. В Димитровграде негде хоронить покойников
Проблема масштабнее, чем кажется. С июля этого года жителей второго по величине города Ульяновской области, похоже, негде будет хоронить. Как гласит сообщение, размещенное на сайте гордумы, администрация города должна предпринять «активные действия» по решению проблемы дефицита мест захоронения граждан.
Сейчас мест осталось 90, этого и должно хватить до июля. Что делать с «лишними» покойниками? На этот вопрос ответа пока нет. Впрочем, проблема возникла не вчера - на дефицит мест для захоронения указывают как минимум с 2016 года.
...в 2017 году на кладбище уже оставалось около 350 мест - тогда замглавы администрации города Сергей Выжимов говорил, что «...[покойников] хороним на межквартальных дорогах, которые не покрыты твердым покрытием...». К счастью, речь идет не о дорогах в самом городе Димитровграде, а о дорогах на территории кладбища. То есть захоронения уплотнили.
В 1929 году советская поэтесса София Парнок писала об этом так: «...трудно, трудно, брат, трехмерной тенью - в тесноте влачить свою судьбу! На Канатчиковой - переуплотненье, и на кладбище уж не в гробу, не в просторных погребах-хоромах, - в жестяной кастрюльке прах хоронят...»
К сожалению, для регионов необъятной России «двухъярусное» погребение - это не ноу-хау. Кладбища переполнены, а новые открывать что-то не получается. Как это возможно - при тех просторах, что мы имеем? Земля - не для мертвых?
Проблема далеко не димитровградская: только в этом году мест для погребения жителей не оказалось в поселке Рудничный (Кузбасс), в Нижнем Тагиле (второй по величине город Свердловской области), в селе Русском (Кировская область), в некоторых районах Москвы...
Самый жуткий случай произошел в 2019 году в Тольятти: в феврале того года женщина не смогла похоронить своего мужа и привезла гроб с его телом к зданию правительства Самарской области.
Количество мест на кладбищах заканчивается в Красноярске, Челябинске, многих других городах... но механизм «кладбищенской драмы» все-таки попробуем рассмотреть на примере Димитровграда.
«Могильная бюрократия»
Дано: старое кладбище (35,6 гектара), на котором нет мест, требования законодательства (кладбище - не более 40 гектаров, вокруг него 500 метров санитарной полосы), отмежеванные под земли поселений, лесного и сельскохозяйственного фонда участки.
Проблема: места на старом кладбище закончились, и требуется новое.
Решение: теоретически для этого нужно провести сложную юридическую процедуру, которая (к примеру) описана в журнале «Юридический факт» в статье «Установление правового режима гражданских и военных захоронений». Алгоритм тут такой: нужно отмежевать земельный участок (в Димитровграде пока застряли на этом, самом первом этапе), поставить его на кадастровый учет, оформить в муниципальную собственность, составить карту и план кладбища, план его развития, ширины дорожек, оборудования парковок и проездов для спецтранспорта, включить расходы на кладбище в бюджет поселения, упорядочить процесс выдачи участков...
Уже с первым этапом проблемы потому, что все участки уже давно размежеваны. То есть под кладбище нужно выводить участок из лесного, сельскохозяйственного фонда или фонда поселений. Не вдаваясь в юридические подробности - сделать это ох как непросто! Имеет значение, кому принадлежит участок, в случае с Димитровградом участок под будущее кладбище - лесной фонд, и за него отвечает министерство природы и цикличной экономики.
Вопрос: на каких основаниях минприроды должно перевести участок в погребальный? Обратимся к статье «Вопросы перевода земель лесного фонда в другие категории». Владелец (!) участка должен выступить инициатором перевода, с обоснованиями. Но муниципалитет - не владелец лесного фонда. Вот ведь загвоздка! Такая же проблема с «лесной амнистией»: чтобы перевести участок из одной категории в другую, нужно сначала им владеть. А кто владелец лесного фонда? Согласно ЛК РФ ст. 8, лесные участки в составе земель лесного фонда находятся в федеральной (!) собственности.
Зачем нам кладбище?
Теоретически минлеса должно само обосновать необходимость перевода земель в другую категорию, вывести их из-под федеральной собственности, оформить в муниципальную собственность. Практически
процедура почти невыполнима, причем не только в нашем регионе, но и в десятках других населенных пунктов. Но, может быть, стоило выбрать другой участок? С землями поселений - мимо; найдите-ка участок в 40 га земель поселений, который неразмежеван и отделен полосой в 500 метров! Но и с землями сельхозназначения масса проблем.
И этот этап - самый первый. Проблемы, уточняется в статье, возникают и далее: допустим, участок нашли, поставили на учет, составили карту и план кладбища... Но ведь далее нужно его оборудовать и управлять им. В Воронеже для этой цели, к примеру, действует муниципальное МКУ «Администрация городских кладбищ». На нее нужно закладывать расходы. Которые заведомо будут неокупаемы - муниципальное кладбище не может продавать места под погребение. То есть нелегальное кладбище может худо-бедно окупаться, финансируясь с продажи «привилегированных» мест. Но по закону (в случае с муниципальным кладбищем) так делать нельзя.
О каких расходах может идти речь? В том же Воронеже: 11 миллионов рублей на миллион человек населения. Население Димитровграда - 120 000 человек. Итог: только на поддержание функционирования кладбища нужно найти 2 000 000 рублей в год. А сколько стоит его создание? Мы нашли закупку в городе Коврове (144 000 человек) - 5 000 000 рублей.
Убытки или...?
Далее цитируем научную статью дословно - чтобы нас не обвинили в предвзятости:
«Выполнение всех этих требований является для подавляющего большинства муниципалитетов одновременно невыгодным и невозможным. Денег на содержание кладбищ нет, а упорядочивание их работы неизбежно приведет к финансовым потерям для сотрудников администраций, взимающих плату за содействие с ритуальных служб или напрямую вымогающих деньги у родственников покойников».
Переводим с научного на русский: чиновники некоторых муниципалитетов могут быть не заинтересованы в создании легального и официального кладбища, поскольку с нелегальных захоронений они могут иметь средства, а вот легальное кладбище - это одни расходы. Примерно
7 000 000 рублей в первый год, по нашим скромным подсчетам.
Это не значит, что людей хоронить негде: как правило, в регионах на старых кладбищах начинают ликвидировать часть старых захоронений, уплотнять захоронения либо организовывать нелегальные кладбища.
Было бы наивным полагать, что проблему могут решить самостоятельно Димитровградская ли администрация и дума или министерство природы и цикличной экономики. В конце концов, одним из городов, где тоже заканчиваются места на кладбищах, называют и Ульяновск.
С целью решения проблемы предлагают открыть крематорий. Что же: в Удмуртии это обсуждают прямо сейчас. Правда, стоимость крематория - около
147 миллионов рублей. Этого бюджет города атомщиков точно не потянет. Но даже если потянет, как отреагирует общественность на новый способ прощания с близкими? Как показывает удмуртская ситуация - плохо.
Впрочем, и кризис (даже такой системный) может стать политической возможностью, показать умение решать проблемы жителей не в теории, а на практике. Поживем - увидим?
Андрей ТВОРОГОВ
Читайте наши новости на «Ulpravda.ru. Новости Ульяновска» в Телеграм, Одноклассниках, Вконтакте и Дзен.