Из бродяг - в рабы. Как живется завербованным в рабочих домах

Несколько дней назад в моем дворе кто-то развесил объявления с предложением трудоустройства 
в рабочем доме. Обещают зарплату до 1 000 рублей в день, питание, проживание. Что за шквал благотворительности вдруг обрушился на наш двор? 

Оказывается, по всей стране развернулась новая-старая форма трудовых отношений - рабочие дома. Они во многом напоминают европейские рабочие дома XIX века, красочно описанные Чарльзом Диккенсом. Туда набирают бездомных, дают им пищу, кров, а иногда даже немного денег, а те вкалывают на грязных и тяжелых работах. Каких только ужасов не рассказывают об этих домах!

Завербованный

Ульяновец Александр Семенов пронзительно и просто рассказывает, как устроен дом работника: туда, как правило, попадают те, кто по каким-то причинам оказался на улице, без родных и средств к существованию. Сначала обещают помощь, а потом удерживают людей насильно, заставляя «пахать за еду» и избивая их. Людям, попавшим туда, может помочь выбраться лишь случайность.

- Можно сказать, что я бомж, - улыбается Александр, сидя в доме, где его сейчас приютили. - Ну вот так вышло, что на старости лет я остался без семьи и без жилья. И просто не знал, куда податься. Тут и подвернулся мне номер рабочего дома в Казани… Через пару месяцев я вернулся назад. Мне предложили работу в Димитровграде. Но из-за коронавируса и с ней не получилось. Я поселился в одной из местных общаг. Около нее меня как-то и встретил вербовщик другого казанского рабочего дома. 

Александру предложили работу, питание, проживание, а также зарплату. 

- Поскольку денег у меня тогда практически не было, я согласился, - рассказывает ульяновец.

У вербовщиков глаз наметан, они своих клиентов нюхом чуют. Рыщут по вокзалам, возле общежитий, коммуналок и в других местах, где можно встретить маргиналов. Интересуют их преимущественно мужчины в возрасте 40 - 50 лет, ведущие асоциальный образ жизни. Расписывают им радости рабочего дома. Если клиент клюнул, его тут же берут в оборот - бомжа везут на адрес. 

У казанского дома, где очутился Александр Семенов, даже названия нет, про юрлицо и говорить нечего. Проще говоря, они специально остаются вне закона и невидимы для государства.

Зоновские порядки

По словам ульяновца, у 95 процентов завербованных в рабочие дома имеется судимость, а чаще всего даже реальный срок. Привыкшие к тюремным порядкам, они и в быту рабочего дома выстраивают что-то подобное. Александр говорит, что такого понятия, как коллектив, там просто не существует. Друг у друга воруют вещи или даже еду. При этом руководство рабочих домов такое положение дел вполне устраивает. 

- Насколько я знаю, все руководители таких домов судимы по 228-й, «наркотической» статье УК РФ. Так что для них зоновские порядки - это тоже норма, - говорит бывший работник. 

Еще одно сходство с тюрьмой - фактическое лишение свободы. Хоть в объявлениях и пишут «восстановление документов», на самом деле этого не делают. Наоборот, если ты попал в рабочий дом с паспортом, то у тебя его заберут и закроют в сейфе. Чтобы не сбежал в родной город - без паспорта билет не продадут. В частности, именно поэтому многие рабочие дома не набирают к себе местных жителей. По словам Александра Семенова, в их доме и среди тех, с кем приходилось работать из других домов, были в основном люди с Урала и Сибири. 

- В регионы западнее казанские рабочие дома не лезут, потому что там территория Москвы. Если в Казани рабочих домов сотни, то в Москве - тысячи. 

Объясняется это просто: там есть спрос на низкоквалифицированную рабочую силу. Соответственно, продать услуги рабов XXI века проще.

При этом на такую масштабную сеть фактически не обращает внимание государство. Большинство организаций не оформлены официально, некоторым из них удается маскироваться под реабилитационные центры или благотворительные фонды.

- Помните, лет 15 назад реклама так называемых реабилитационных центров для наркоманов везде висела? А потом выяснилось, что над наркоманами там просто издевались, причем за деньги родителей. И в рабочих домах точно так же. Если учуют запах алкоголя, то морду разобьют как минимум. А могут и втроем отпинать так, что еле встанешь, - рассказывает мужчина. - Это в домах так поддерживают «сухой закон». 

Без выходных и больничных 

- Работали мы на самой разной и самой грязной работе. Самое чистое - катать тележки в гипермаркетах. Казалось бы, просто, но за день ты километров 40 находишь. А обычно на стройках что-то таскали, снег чистили. И практически без выходных. Могли дать в конце недели. Но если появлялся срочный заказ, то поднимали, и никого не волновало, что ты до этого пахал шесть дней по 12 - 18 часов, - рассказывает Александр Семенов.

Зарплату, правда, платили. Руб-лей 200 - 300 за день. Работникам говорят, что это 20 процентов от суммы, которую заказчик заплатил за одного человека. Сколько же заказчики платят на самом деле - никто не знает, ни работники, ни налоговая. 

Естественно, в таких условиях не может быть и никаких больничных. 

- Как-то, работая на стройке, я сломал себе два ребра. Мне дали отлежаться четыре дня, а потом все - выходи и работай. Я себя простыней замотал потуже и пошел трудиться, - вспоминает Александр. - Если ты простудился, то все точно так же. Температура, не температура - ты должен работать. Если уж совсем плохо, то хозяин дома тебе диклофенак купит. 

Рабочие условия получше могут быть у тех, кто владеет каким-то нужным навыком. Например, плиточники, сварщики, каменщики. Им и зарплату могут сделать побольше, и выходные регулярно давать. И даже «сухой закон» на них периодически не действует. Таким образом хороших спецов стараются удержать в рабочих домах. Все остальные, по словам Александра Семенова, расходный материал, о котором не особо пекутся. Сбежал - не страшно, найдут другого. Его отмоют, причешут, накормят, дадут пачку сигарет, а через пару дней отправят расчищать от снега несколько гектаров крыши очередного ТЦ.

Гости в рабстве 

- Ты когда-нибудь ел вареную картошку, перемешанную с вареными макаронами? Наверное, нет. А нас таким кормили. Что нашли, то и перемешали, - рассказывает Александр о бытовых условиях. 

С кормежкой, по его словам, в разных домах по-разному. Но чаще всего это в амплитуде между «плохо» и «очень плохо». 

- Готовят, например, из просрочки супермаркетов, которую им все равно пора выкидывать, - говорит мужчина. 

В плане других бытовых условий ему относительно повезло. Их рабочий дом - это коттедж, во дворе которого была даже баня, где работники могли помыться. Но это частный случай. Из общения с работниками других домов Александр знает, что подобные дома могут находиться в четырехкомнатной квартире, где живут по 25 человек. 

- Нас, кстати, тоже было 25. 22 мужика и три женщины, которые в основном стирали и готовили. Женщин вообще в рабочих домах очень мало, потому что в первую очередь нужна грубая сила для грязной работы, - вспоминает Александр.

При всех рабских условиях хозяин дома заявлял рабочим, что им он не хозяин, а они у него в гостях. Это в том числе на случай, если нагрянет проверка или силовики - работники должны им так отвечать. От такого гостеприимства Александр Семенов в итоге ушел в конце февраля. Признается: паспорт, до того запертый в сейфе, сумел получить в руки не без хитрости. И в чем был - в куртке и трико - отправился на автовокзал. Говорит, что именно его искать не будут. Старики в рабочих домах не особо ценятся. 

- Я, когда приехал в Ульяновск, стоял на остановке, а маршрутка нужная все не ехала и не ехала. Но мне было так на это плевать! Там я был в аду. А здесь - на свободе и дома! 

Сейчас Александр приходит в себя. А скоро собирается начать писать книгу о том, каково это - быть рабом в начале XXI века. 

Игорь УЛИТИН

Читайте наши новости на «Ulpravda.ru. Новости Ульяновска» в Телеграм, Одноклассниках, Вконтакте и Дзен.