Курская военная аномалия. Что происходит в приграничных городах

С 6 августа в Курской области идут бои с вторгшимися на территорию России украинскими воинскими формированиями. На территории региона объявлено проведение контр-террористической операции. «НГ» узнала, как сейчас живется в области обычным людям, столкнувшимся с бедой.

В Суджу дороги нет

Приграничный городок Суджа, по количеству населения сопоставимый с Сенгилеем, одним из первых подвергся нападению. Населенный пункт окружен несколькими селами и деревнями: Заолешенка, Гончаровка, Замостье, Казачья Локня и другими, составляющими единую агломерацию. Некогда мирные и спокойные места ныне стали ареной боевых действий.

Ирина говорит про себя, что она коренная жительница Суджи. Здесь жили ее родители, здесь родилась она сама, познакомилась с будущим мужем.

- В ночь на 6 августа мы, как обычно, спали. С утра собирались вести ребенка в детский сад, а сами идти на работу. Увы, нашим планам не суждено было сбыться. Около трех часов ночи мы проснулись от мощных взрывов. Их было много, не меньше сотни. Стоял страшный грохот, и все содрогалось вокруг. У нас нет укрытия, поэтому просто лежали на полу, обложили дочь одеялами и подушками, чтобы она не проснулась. Никогда еще так страшно не было! Спустя часа два с половиной, когда немного затихло, я похватала попавшиеся под руку вещи, даже документы не все собрала, посадила дочку в машину, и мы помчались в Москву на огромной скорости. Медленнее было нельзя - дороги простреливаются,  кругом беспилотники кружили в огромном количестве, - вспоминает события того ужасного утра Ирина. - Мой муж выезжал немного позже, под вечер, когда тоже чуть стихли обстрелы. Он даже и не думал, что все настолько серьезно: оставил дома кота, насыпал ему корма и налил воды и уехал в чем был, планируя скоро вернуться в город. Но, как оказалось, вернуться туда сейчас невозможно. Все равно что отправиться на верную смерть.

Ирина рассказывает, что, когда она выезжала из города утром, многие здания уже были разрушены и горели. В Судже к тому времени отсутствовали вода, газ и свет.

У Ирины стоит в соцсетях хештег #СуджаЭтоРоссия, которым горожане пытаются привлечь внимание к беде своей малой родины. Суджанцы проводят параллели между своим городом и Шебекином и Грайвороном в Белгородской области, уже подвергавшимися варварским атакам.

- Суджа за один день как второе Шебекино стало, - говорит косметолог Валентина. - Ждем и ждем, что о нас вспомнят. Поверить до сих пор не можем в происходящее. Да, до этого тоже бахало, прилеты были, но такого, как сейчас, не было.

- Мы следим за печальными новостями из области и смотрим на фотографии и видео из нашей Суджи. Каждый дом, каждую улицу мы хорошо знаем, и на глаза наворачиваются слезы от увиденного, - продолжает Ирина. - Я смотрю на свой чемодан с детскими вещами, которые успела схватить в дорогу, и думаю: неужели это все, что у меня останется? Столько лет старались, работали, зарабатывали, наживали - и ничего не останется? Это очень страшно.

Мстить за родителей

Далеко не всем удалось вывезти из Суджанского района своих родных и близких. Знакомый Ирины Евгений рассказывает, что работает на вахте в Москве. За пару недель до начала боестолк­новений мужчина вновь уехал в столицу. В Заолешенке у него остались пожилые родители, которые не смогли вовремя эвакуироваться. Евгений порывался поехать забирать их, но ни в Суджу, ни в ее окрестности проехать сейчас уже невозможно.

- Час назад буквально разговаривал с батей. Говорит, что все нормально у них, а я в телефонной трубке слышу, как у них взрывы гремят и автоматные очереди. Там творится полный кошмар. У отца на глазах БПЛА прямо по машине попал. Над их домом самолеты пролетали, и рядом взрывы были. Мародеры брошенные дома обносят. Газ у них перекрыли - батя хотел чайник поставить, а газа нет, - рассказывает Евгений. - Люди прячутся в погребах, у кого есть, или просто сидят дома с закрытыми окнами. Вместе с тем отец рассказывает, что по Заолешенке по улицам ходят люди, бабульки в основном. Моя тетя звонила в МЧС или в 112, чтобы родителей эвакуировали, а ей ответили, что пока идет обстрел, они никуда не поедут. Предложили, чтобы родители сами эвакуировались. Наверное, они бы сделали это, если бы могли. Но оттуда сейчас никак не уехать. А сестра на прошлой неделе из Большого Солдатского уезжала - они туда приехали с мужем из Суджи 6 августа - так они мчались под обстрелом.

Люди напуганы и не знают, что делать и как помочь оставшимся в местах боевых действий близким.

- Если с моими родителями, не дай Бог, что-то случится, я пойду контракт подписывать и отправлюсь мочить этих нелюдей! Я клянусь! У меня просто такая ненависть сейчас после рассказов, как они мирных валили, беременную женщину убили, - не может сдержать эмоций Евгений.

Нервы не в порядке - вот и вся обстановка

В сложных условиях живут куряне в городах и селах, находящихся в непосредственной близости с линией боестолкновений. Льгов, где когда-то родился Аркадий Гайдар, расположен в десятках километров от фронта. Город одновременно живет словно в двух измерениях: военном и мирном. По улицам проносятся в основном военные автомобили, небо грохочет, сирена безостановочно воет, на дома падают ракеты, а по ночам прилетают дроны-разведчики.

Вместе с тем работают магазины (хоть и далеко не все) и даже привокзальный киоск с шаурмой, на полках представлен почти весь ассортимент продукции (за исключением алкоголя, продажа коего запрещена в условиях режима контртеррористической операции), ездят маршрутки, а в огородах люди собирают урожай. А добраться в Льгов можно на общественном транспорте - из областного центра ходит небольшой поезд из двух вагонов, называемый рельсовым автобусом. На нем я и совершил вояж на родину Гайдара. Правда, дальше Льгова поезд уже не едет. Следующая станция на железной дороге - Рыльск, откуда советник губернатора Курской области Роман Алехин недавно призвал горожан эвакуироваться.

В Льгове тоже почти не осталось людей, но редкие прохожие все же встречаются. У городского кладбища я увидел двух бабушек с пакетами.

- Из магазина идем, - отвечает мне одна из пенсионерок. - Открыли наконец-то. И маршрутки пустили, а то тоже не ездили.

- А вы почему не уехали? - спрашиваю.

- Кур на кого оставишь, кошек, хозяйство? - продолжает моя собеседница. - Молодежь и дети уехали, остались одни мы, бабки. Да и некуда нам особо ехать.

- Как вообще обстановка?

- Нервы не в порядке - вот и вся наша обстановка, - включается в разговор другая бабушка. - Дома сидим, никуда не ходим. Мы люди маленькие, сводки из телевизора узнаем, как и все остальные. Холодильник бамкнет, а мы уже перепугались. Машина едет, а мы гадаем, свои или чужие.

В ожидании обратного поезда в Курск мне приходится дважды спускаться в бомбоубежище, оборудованное в здании вокзала. При объявлении ракетной опасности железнодорожники просят всех пассажиров соблюдать меры безопасности и не подвергать свои жизни риску.

Автобусы сбавляют скорость

Курск по сравнению с Льговом выглядит совершенно мирным городом: дети бегают в парках, снуют самокаты и доставщики с едой, а людей в форме почти нет. Но трудно не заметить, что народа и машин на улицах не очень много, несмотря на то что город стал одним из важных центров приема эвакуированных.

- Да, действительно, людей стало меньше на улицах. Когда все началось, я был в отпуске. Вышел и тоже заметил, что город полупустой, - говорит курянин Николай.

- А как же эвакуированные?

- Их много. У меня жена на почте работает, пенсии выдает. Без выходных сейчас и раньше девяти вечера не возвращается. Но сейчас поменьше стало людей, в первые дни они вообще зашивались на работе.

Мирную обстановку нарушает звучание сирены. Однако горожане на нее не реагируют, продолжая заниматься своими повседневными делами. Обращаю на такую беспечность внимание моего собеседника.

- Прятаться пока особо некуда. Бомбоубежища и бетонные укрепления на остановках, как в Белгороде, еще не построили. Поначалу автобусы во время ракетной опасности останавливались и высаживали всех пассажиров, а теперь просто скорость сбавляют, чтобы в случае чего можно было всех выпустить, - отвечает Николай. - По ночам страшнее всего. Сегодня, например, постоянно звучала сирена. Спать невозможно.

Бетонные укрепления, судя по сообщениям в прессе, уже после моего отъезда из Курска, начали сооружать.

В городском цирке раздают гуманитарную помощь. Встречаю рядом со зданием маму и ее взрослого сына. В руках пакеты, под мышками держат учебники для первого класса.

- Дочка в первый класс пойдет, - объясняет мама. - Сын у меня уже в институте, здесь, в Курске, учится. У него есть комната в общежитии, но пока туда не пускают, потому что там тоже беженцы живут. Говорят, что с 
1 сентября, возможно, дистант будет на учебе.

- Сами вы откуда?

- Из поселка Коренево. С сыном и дочкой уезжали шестого числа. Очень громко было. Мужа еще с работы не отпустили, он вечером только уехал. По дороге маму забрали из района. Говорит, что я прямо тряслась за рулем, когда ехали.

- Туда сейчас, наверное, никак не попадешь?

- К нам еще можно. Это в село Коренево, оно ближе к Украине, уже не проедешь. У нас на некоторых улицах даже вода и свет еще остались. Мы ездили домой ночью 7 августа, побросали кое-какие вещи. Скоро еще раз собираемся, чтобы теп­лую одежду взять, - тяжело вздыхает. - Мы не думали, что здесь надолго останемся.

Хочется, конечно, чтобы надолго никто из эвакуировавшихся не оставался и все поскорее могли вернуться 
в свои дома.

Напомним: из Ульяновской области регулярно отправляют гуманитарную помощь в Курск.

Егор ТИТОВ

Читайте наши новости на «Ulpravda.ru. Новости Ульяновска» в Телеграм, Одноклассниках, Вконтакте и Дзен.