«Мне знакомы эти люди, пейзажи, цветы…» Об ульяновской художнице Елене Пластовой
Судьба дала мне шанс увидеть художника Аркадия Александровича Пластова в его доме и в мастерской, говорить с ним и сыном Николаем Аркадьевичем, учиться в 9 и 10 классах с внуком художника. И я рада, что в моей судьбе были дни, часы, осененные присутствием удивительной женщины – Елены Николаевны Пластовой.
Знакомство
Как-то летом мы с отцом (он иногда брал меня с собой, чтобы была на глазах) возвращались из Ульяновска и заехали в Прислониху, чтобы что-то передать в дом художника. Подъехали, за воротами залаяла собака. Вышла няня Катя, забрала посылку, звала в дом, но отец, зная, что семья занята садовыми хлопотами, сказался уставшим. Когда мы отъезжали, вышла красивая, стройная женщина, видимо, чтобы помочь няне. Я помахала ручкой, крикнув «До свидания!». Женщина помахала в ответ. Я спросила у отца, кто это. Он ответил, что жена Николая Аркадьевича, она приехала из Москвы.
Потом из разговоров взрослых я узнала, что Елена – сноха А.А. Пластова, художница, у нее есть сын, мой ровесник и что лето они почти всегда проводят в Прислонихе. Наша соседка, тетя Нина, которая знала все, сидя на крылечке рассказывала, что у Пластовых сноха не из Прислонихи, «она иль гречанка, иль казачка, корни не наши у нее. Но добра, общительна, зла в ней нету». Так запомнилась она в моей детской памяти.
В старших классах ребята из Уреня и Прислонихи после восьмилетки продолжали обучение в Языковской средней школе. Ребят представила классная руководительница Л.А. Николаева. В этой группе ребят мы увидели внука А.А. Пластова – Николая. Обычная стрижка, пиджак, рубаха, по виду, как все.
Когда я ближе познакомилась с Еленой Николаевной оказалось, что она родилась и выросла в Луганске в семье профессора Н.Н. Холодилина (1890-1950), который стоял у истоков создания химфармзавода. В их доме собиралась многочисленная родня, были розыгрыши, переодевания, пение под гитару. Потом была война, эвакуация, учеба в Харьковском государственном художественном институте (1949-1952) и в Московском государственном институте им В.И. Сурикова и знакомство с Николаем Аркадьевичем Пластовым.
Первый раз в Прислониху она приехала уже будучи женой Н.А. Пластова. Приняли ее тепло, особенно няня Катя, которая ездила в Москву на «смотрины». О многих тяжелых днях Елена Николаевна узнавала постепенно, и она умела хранить семейные тайны. Даже спустя много лет, когда я писала заметки о Пластовых, в ответ на расспросы о фон Виках, она останавливала рассказ словами: «Таня-детка, но об этом не записывай, не надо. Это не моя тайна».
Е.Н. Холодилина. В летних полях у села Подлесное. 1989. Собрание семьи Пластовых
Однажды я передала Е.Н. Холодилиной книгу моих стихов, среди них «Прислониха»:
Речка Каменный Брод. Прислониха.
Непокой бесконечен и свят.
Крик гортанный… В полях журавлиха
Кличет в небо своих журавлят.
Зыбким маревом воздух разжижен.
Шорох. Запахи. Солнечный сад.
Под прогнутыми ветками вишен
Шаровидные тыквы лежат…
И старушки у светлого Храма,
В белых, кипенно-белых платках
Незабвенно, грешно, неустанно
С разговорами на устах…
Как уставшая мамонтиха,
У дороги седая гора.
Речка Каменный Брод. Прислониха.
Будет завтра… И было вчера…
Вечером того же дня звонок: «Спасибо за переданную книжечку, просмотрела, прочитала. Деточка, твои стихи становятся серьезными, ты потихоньку растешь. Будешь в Прислонихе, зайди на минуту».
Каменный брод
«Как много мне напомнили слова каменный брод. И на моей родине есть Каменный Брод, – сказала задумчиво Елена Николаевна, – и церковь стоит, куда дед ходил, и завод, с которым связана история его жизни. Поэтому, когда я узнала, что речушка в Прислонихе называется Каменный Брод, я поняла – судьба привела меня сюда навсегда».
Лугань – река. Еще до того, как на ее берегу появился литейный завод, а с ним и город Луганск, в тех местах было небольшое поселение Каменный Брод. В 1790-х годах Екатерина II подписала указ «О закладке литейного завода на реке Лугань». Строить его поручили шотландскому горнозаводчику и изобретателю Карлу Гаскойну, но в 1880-х годах пушки флоту стали не нужны и над заводом нависла угроза закрытия. Для заводчан потеря работы, куска хлеба, обнищание, голод, думы о переезде. От беды градообразующее предприятие спас первый городской голова Николай Петрович Холодилин (1843-1929). Восемь лет он боролся за сохранение завода и обивал пороги ведомств. Николай Петрович даже попал на прием к императору Александру III и просил его передать завод военному министерству. В 1895 году предприятие открыли заново как «Казенный патронный завод». Это спасло много семей от голода и переселения.
У Н.П. Холодилина было 12 детей: 6 – от первого и 6 – от второго браков. Один из его сыновей – Николай Николаевич (отец Е.Н. Холодилиной) – получил образование, остался в Луганске с отцом. Он преподавал в нескольких учебных заведениях и с его именем связана интересная история.
В 1896 году бельгийские предприниматели открыли в Луганске литейно-механический завод. Но с началом революционных событий, в 1917 году они бросили предприятие, увезли специалистов и секреты покрытия поверхности эмалью. Николай Николаевич, в те годы молодой ученый-химик, смог восстановить процесс эмалирования, и завод заработал на нужды армии, выпуская эмалированную посуду для бойцов.
Дальнейшая судьба семьи Холодилиных переплетается с судьбой страны: война, эвакуация. В конце 1943 года семья возвращается в Луганск. Николай Николаевич был вынужден работать в нескольких местах, чтобы выбраться из тяжелых условий. У Н.Н. Холодилина было две дочки. Старшая дочь Мария пошла по стопам отца, стала химиком. Младшая – Елена – стала художником.
Е.Н. Холодилина Ирисы. 1980-е. Собрание семьи Пластовых
Выставка в Манеже
1976 год. Из письма Николая Пластова, студента института имени В.И. Сурикова: «Приезжай! Выставку открыли, жду по адресу (указан дом на Котельнической Набережной) <…> Потом вместе пойдем смотреть. Получилось здорово!».
О выставке можно рассказывать целый день. Почему? Мне знакомы эти люди, пейзажи, цветы. Написано так, что можно смотреть и думать, задавать вопросы себе, искусствоведам, историкам, слушать их ответы. Просто молчать. Смотреть и молчать. Сюжеты для картине взяты из жизни: и картошку убирают так, собравшись стар и мал, и на обеденной дойке стоит марь и жара, как на его работе. Подойники, кружечка, косынки, передники, кнут – это все в руках людей служит много лет. Среди натурщиц, запечатленных на полотнах А.А. Пластова, я увидела и Наталью Алексеевну, и няню Катю, и Елену Николаевну. Что делать? Живешь в доме художника – будь готов и на такой подвиг: сидеть или стоять неподвижно в той позе, которую он замыслил.
А этюды, рисунки, даже маленькие портреты, выполненные карандашом – искренние, передают характеры людей, их историю жизни! В полотнах А.А. Пластова есть что-то пронзительное, неподдающееся переводу словами, что-то проникающее в душу и оставляющее отметку надолго.
Выставка в Царицыно
2009 год. Москва, я на учебе. Появился выходной. А был такой серый день. Еще в голове лекции, цифры, мелькание кадров учебного фильма. Еду в Царицыно. Вот и дворцовый ансамбль, словно расписная игрушка между темных деревьев. Цель моего приезда – найти выставку Пластовых среди роскошно сияющих золотом и бархатом нескольких залов. Немного прошла, увидела «Портрет художницы Елены Холодилиной», написанный мужем Николаем. Знакомые поворот головы, брови, глаза, не могу оторваться. Такую я ее увидела впервые! Дальше картины Николая Пластова, их сына. Он – внук великого русского художника Аркадия Пластова и главный хранитель его наследия.
Вернулась в зал, где выставлены работы Аркадия Александровича. Да, он великий мастер, это не подвергается никакому сомнению. Его имя стоит в первом ряду русских живописцев XX века.
Возвращаясь к раздумьям о судьбе художника Елены Холодилиной, задаю себе вопрос: легко ли жить рядом с мастером эпохи? И отвечаю – сложно. Не повторять темы, приемы, искать свою дорогу, отражать свои мысли, философию. Елена Николаевна признавалась, что Аркадий Александрович не сразу ее понял.
Я рассматривала картины кисти Елены Холодилиной: и рябины, и антоновку, и ворону, и синиц, и ежей, и распахнутые, пронизанные морским воздухом прибрежные пейзажи, виды Неаполя, подсолнухи вдоль тропинки. Как старой приятельнице, кивнула я цветочку глоксинии с бархатистыми листьями, точно такая же с бархатными листиками стоит на окошке в Прислонихе и захотелось домой.
Е.Н. Холодилина с сыном
Прощание
Для меня, врача, было тяжело осознать, что болезнь в этот раз оказалсь сильнее. В ветреный холодный день в Прислониху приехали прощаться с Еленой Николаевной дети и внуки из Москвы, жители села, друзья семьи, знавшие ее много лет, художники, работники музеев. Батюшка читал слова молитвы, а слезы текли по щекам от утраты, горечи расставания с прекрасным человеком. Боль нарастала вместе с порывами ветра, дыхание срывалось. Последнее пристанище. Прощайте, Елена Николаевна, снежинки не тают на Вашем лице.
Мы ушли, ветер рвал лепестки с оставленных на свежей могилке букетов.
Дома открыла книгу репродукций. Вот они – ирисы. Закрыла глаза и увидела юную фигурку, восходящую вверх по радуге.
Татьяна Эйхман,
р.п. Карсун, Ульяновская область,
Поэт, руководитель литературного
объединения «Родники»,
Член Союза журналистов России с 2003 г.
Член Союза писателей России с 2003 г.
Читайте наши новости на «Ulpravda.ru. Новости Ульяновска» в Телеграм, Одноклассниках, Вконтакте и Дзен.