Календарь. 105 лет со дня рождения Героя Советского Союза Алексея Дмитриева. По воспоминаниям

105 лет прошло с того дня (30 марта (17 марта по старому стилю) 1913 года), когда в деревне Каранино Сенгилеевского района в крестьянской семье появился на свет Алексей Дмитриев – будущий Герой Советского Союза. Благодаря его воспоминаниям, которые хранятся в Государственном архиве Ульяновской области, мы можем узнать, как он жил и чем дорожил.

- Отец, который прошёл Первую мировую войну, был с ним суров и порой нещадно бил сына вожжами, но именно он добился, чтобы Алексей получил образование, - рассказывает ведущий архивист Антон Шабалкин, опираясь на документы из личного фонда Героя. - В Сенгилеевской школе «деревенщину-переростка» ребята окрестили «оглоблей». Нужно было «выравниваться». Уже через несколько месяцев его перевели во второй класс, где Дмитриеву довелось учиться с другим будущим Героем Советского Союза – Константином Пушкарёвым – тем самым, чьё имя сегодня носит улица в Засвияжье. Алексей вступил в пионеры, затем в комсомол. Но в 1930 году неожиданно был исключён за то, что подписал письмо в защиту арестованного парня-земляка. Начальник в модном кожаном пальто, который приехал из Ульяновска, заявил: «…Нашёлся и среди вас горе-комсомолец, который тоже выступил в защиту сына кулака. Таким нет места в комсомоле!».

После этого случая отец отвёз сына в Москву. С 1929 по 1931 годы Алексей Дмитриев работал в Москве сначала штукатуром, а потом слесарем-сборщиком на заводе «Стальмост». В 1932 году по партийно-комсомольскому призыву поступил в военно-инженерное училище. Училище размещалось в знаменитом Михайловском замке в Ленинграде. Курсантом Дмитриеву довелось беседовать с будущим маршалом Семёном Михайловичем Будёным, а в декабре 1934 года стоять в почётном карауле у гроба Сергея Мироновича Кирова. С 1935 по 1939 годы молодой старлей служил в Днепропетровске, а потом продолжил учёбу в Военной академии имени Фрунзе. Летом 1941 года слушателей академии направили в район западной границы.

Вот как Алексей Петрович Дмитриев вспоминал о начале Великой Отечественной войны: «21 июня 1941 года наш полукорпус вернулся с …полевых занятий поздно вечером, с закатом солнца. Во дворе городка мы увидели молодых лейтенантов, прибывших на службу в дивизию. Некоторые из них были с жёнами, ещё более юными, чем они сами. После напряжённых дней работы уснули крепко. В четыре утра 22 июня мы поднялись от разрыва снарядов, бомб и рёва авиационных моторов. «Война!», – крикнул кто-то, едва поднявшись в постели. Да, война. До конца жизни своей не забудутся первые минуты, часы и весь первый день боя. Армада немецко-фашистской армии обрушила всё и не только на войска. Немецкие самолёты обстреливали и мирных жителей буквально с бреющего полёта, с той высоты, с которой совершенно отчётливо было видно военный это или гражданский, мужчина или женщина, взрослый или ребёнок… Вооружили и нас... Мы вели борьбу с низколетящими самолётами, сеющими смерть прежде всего среди беженцев – женщин, детей, стариков. Всегда свеж в памяти тот случай, когда женщина лет тридцати билась головой о землю, седея быстро при этом, и звала проснуться своего, может быть, единственного сына».

Как рассказал далее архивист, в августе 1941 года капитану Дмитриеву, направленному в Днепропетровск, была предложена должность заместителя начштаба дивизии, но он от неё отказался, вызвавшись возглавить дивизионную разведку. Его новый командир, майор Петров, сказал начальнику отдела кадров: «Чёрт с ним, зачисляйте начальником разведки. Будет тянуть две лямки».

В августе 1942 года, прикрывая отход основных сил, Дмитриев оказался в окружении. Но он всё-таки вышел к своим, потеряв в ожесточённых боях товарищей. «Особый отдел 62-й армии нас и других, вышедших из окружения, отправил первоначально в пересылочный пункт в Верхней Ахтубе, а потом в лагерь НКВД под Тамбовом, - вспоминал позже Алексей Петрович. - Нас, десятки тысяч офицеров, пропускали через лагеря НКВД под предлогом того, что нас на оккупированной территории переагитировали фашисты».

В результате Дмитриев получил назначение под Сталинград на Юго-Западный фронт с понижением на две ступени – заместителем командира стрелкового полка. Но новый командир Дмитриева, генерал-майор Лагутин, отмахнулся от рекомендаций НКВД и отправил командовать 1036-м стрелковым полком. В боях под Сталинградом зимой 1942-1943 годов дивизия и полк удостоились звания гвардейских.

Эпизоды великой битвы на Волге Дмитриев подробно описал в своём дневнике:

14 января 1943 года. «Мы …заняли исходное положение для наступления в открытом поле на снегу. Местность слишком простреливалась, а воины быстро мёрзли. …На нашем участке выручил дивизион «Катюш»… …Немцы очень боялись разрыва снарядов «Катюш». …Дмитрий Александрович Быковский с командирами батальонов и их начальниками штабов обеспечил доведение до каждого воина приказа: «Как только немцы спрячутся при звуке выстрела «Катюш», без крика «Ура» и стрельбы – на высоту!». Это нам удалось сделать с минимальными потерями, а, вернее, почти без потерь». 29 января – 2 февраля 1943 года, окраина Сталинграда. «Всё было готово к наступлению. И погода выдалась на редкость хорошая – ясная, без ветра и снега. Старший лейтенант Морев…высказал предложение послать парламентёров. – Всё равно им капут! – заключил он. Мы ухватились за это. …В качестве парламентёра послали…Бечмерзу Мзокова. Дали ему переводчика и вместе с ним послали немецкого капитана, только что взятого в плен. Расчет был такой: уйдёт к своим немецкий капитан – потеря невелика, а если он, как и обещал, будет призывать своих товарищей к сдаче в плен – эффект будет большой. Парламентёры сработали хорошо и привели группу пленных. То, что по сдавшимся не стреляли оставшиеся, нас успокаивало: можно было ожидать ослабление сопротивления. Однако мы ошиблись. Начав атаку, мы встретили со стороны противника яростное сопротивление. Нашему полку удалось прорвать две траншеи в обороне противника и подойти к третьей... И в это время, когда мы оговаривали, что и как лучше сделать для развития успеха, из одного дома за передним краем обороны противника взахлёб застрочил немецкий пулемёт и… по немцам. Фрицы стали отходить... …В доме, откуда стрелял немецкий пулемёт…, мы нашли убитого паренька-сталинградца, который воспользовался, очевидно, уходом пулемётчика и решил нам помочь. Жаль, что не запомнил его фамилии. В последующие два дня мы успешно наступали и очищали от противника Байкальскую, Эльтенскую, Будённовскую, Железнодорожную, Коммунистическую и прилегающие к ним улицы. …В течение 30 января взято дивизией около 200 пленных, а 31 января – около 1500 человек, из них один генерал, один полковник и 45 офицеров. В этот же день было взято: автомашин – 7, шестиствольных миномётов – 6, пушек разного калибра – 10, пулемётов – 25, винтовок – 430, радиостанций – 6».

За Сталинградскую операцию Алексей Петрович был награждён орденом Боевого Красного Знамени. Потом дивизию перебросили на Курскую дугу. А вскоре Дмитриеву предложили стать начальником курсов по подготовке младших лейтенантов. Он наотрез отказался. 23 сентября 1943 года гвардии майор Дмитриев вместе с передовым отрядом переправился через Днепр в районе села Гребени, захватил и расширил плацдарм, успешно отразил контратаки противника.

Вот как он описывал то время: «Где бы то ни было – на переднем крае, в тылу, на каждой остановке – зарывайся в землю. Неважно, сад тут или огород, посев или луг, зима или лето – копай. Рой по приказу и без приказа. Зарывайся сам и прячь в землю доверенное оружие и технику: так вернее предупредить излишние потери. …Оберегала, ох как оберегала матушка земля всех, от солдата до генерала, но и силушки повытягивала у нас, воинов, много».

23 октября 1943 года Указом Президиума Верховного Совета СССР за «геройский подвиг, проявленный при форсировании реки Днепр, южнее Киева, прочное закрепление плацдарма на западном берегу реки Днепр» Алексей Петрович был удостоен звания Героя Советского Союза. В тот же день его произвели в подполковники.

Но на этом война для Алексея Петровича не закончилась: были бои за освобождение Молдавии, Румынии, Венгрии… Войну 240-я дивизия, где Дмитриев возглавлял штаб, закончила уже после Дня Победы. Вплоть до 1946 года Алексей Петрович продолжал служить в составе группы войск на территории Чехословакии и Австрии.

Потом получил назначение начальником штаба в Омск, где и проживал с супругой-врачом Зинаидой Иосифовной и тремя дочерями. В 1959 году полковник Дмитриев вышел в отставку. Его грудь украшали Золотая Звезда, орден Ленина, три ордена Красного Знамени, два ордена Красной Звезды и многочисленные медали.

«Тот, кто пережил и перечувствовал эту войну как на фронте, так и в тылу, с негодованием на фашизм и содроганием от ужаса испытаний и потерь не забудет до конца своей жизни. …Только одно перечисление приводит в ужас, а у тех, кто перенёс испытания, словно на живую рвутся фронтовые раны и к горлу подкатывает жгучий комок. …Когда кончилась война, пусть не все мы, но многие считали, что с войнами покончено…», - сказал Алексей Петрович в одном из выступлений по Омскому телевидению.

Но Алексей Петрович никогда не забывал про свою родину. Он был в родных местах в 1966, 1970 и 1974 годах. 14 сентября 1966 года Алексей Петрович удостоился звания Почетный гражданин города Сенгилея. А в 1974 году, будучи в Сенгилее, возложил цветы к памятнику однокашнику – Герою Советского Союза Константину Ивановичу Пушкареву. В 1973 и 1977 годах Дмитриев передал свой личный фонд на хранение в Государственный архив Ульяновской области. В письме руководству архива 8 июня 1970 года Герой писал: «Меня всё больше и больше тянет на родину, и может случиться, что я обращусь к Ульяновскому областному и городскому руководству с просьбой переехать в Ульяновск…».

Однако эта его мечта, к сожалению, не осуществилась. Алексей Петрович Дмитриев скончался в Омске в день годовщины своего подвига – 23 сентября 1982 года.

Светлана Истомина

Фото предоставил Государственный архив Ульяновской области.

Читайте наши новости на «Ulpravda.ru. Новости Ульяновска» в Телеграм, Одноклассниках, Вконтакте и Дзен.