История в двух кадрах. О чем рассказали семейные реликвии

В нашу редакцию позвонила жительница села Елшанка Ульяновского района Мария Чулкова. «У вас в статье про Первую мировую написано, что можно делиться своими историями. У меня есть фотография деда 1914 года. Приезжайте - я, что знаю, расскажу». Что ж, от такого предложения грех отказываться. И вот в один из метельных дней мы мчим в Елшанку.

Первый снимок - аккуратная, небольшая карточка с подписью по низу «А.С. Петровъ. Симбирскъ» и рисунком девушки на обороте. На фотографии - три молодых человека в форме. Это солдаты расквартированного в Симбирске Закатальского полка. Один из них - дедушка Марии Чулковой, Василий Матвеевич Кузнецов. Крестьянин из села Зеленец, сейчас Тереньгульского района, а тогда Сенгилеевского уезда.

Жить бы ему простым крестьянином, да в 1914 году началась Первая мировая война. 24-летнего Василия Кузнецова мобилизовали в армию - от беременной жены и детей. Определили его в тот самый Закатальский полк. Его казармы располагались там, где сейчас находится авиационное училище. Оттуда и пошли на улицу Гончаровскую, в фотоателье Петрова, три солдата - Кузнецов, Кулагин, а фамилию третьего история не сохранила. Учитывая, что фотография в 1914 году была удовольствием недешевым, можно предположить, что как минимум для Василия Кузнецова это был последний снимок в его жизни. Потому что уже в августе 1914 года Закатальский полк отправился на фронт - в Польшу.

Василию Кузнецову суждено будет провести на войне год. В 1915 году он погибнет от германского штыка. Найдет тело своего товарища тот самый солдат Кулагин, с которым он был запечатлен на последнем снимке. Тело Василия Кузнецова было настолько обезображено, что друг понял, что это он, только по отсутствующему зубу.

- Мама у меня часто говорила: «Если бы Алешка не родился, то папу бы не забрали». Алешка - это мой дядя. Тогда же, если сына не было, на войну не брали, - рассказывает Мария Петровна с характерным оканьем.

За погибшего мужа бабушке Марии Чулковой государство назначило пенсию - три рубля в год. Однако получала она ее недолго.

- В 1917 году, когда революция прошла, то пенсию эту отменили, - вспоминает внучка солдата.

А бабушка ее, Евдокия Ивановна, перед тем как мужа отправить на войну, поклялась ему, что если его убьют, то она замуж больше не выйдет. И клятву свою сдержала.

Одна я

Второе фото сделано спустя 18 лет после того, как солдаты Закатальского полка сфотографировались у мастера Петрова. На дворе был 1932 год, однако фотография еще оставалась чем-то редким для простого советского сельского жителя. И если уж была возможность, то фотографироваться старались сразу по несколько человек. Вот и на этом фото запечатлена почти вся родня Марии Чулковой, точнее, на тот момент двухлетней Маши Офицеровой. Наша собеседница ведет пальцем по фотографии:

- Вот мой папа, вот бабушка, вот мама, вот папина сестра... А вот и я сама. С этой фотографии я одна живая осталась, - немного грустно вздыхает Мария Петровна.

Маленькая Маша - это девочка в шапочке на руках у женщины в черном пальто. У той самой Евдокии Кузнецовой, что не дождалась мужа с Первой мировой. Возле нее на полу сидит отец нашей собеседницы Петр Офицеров.

Опять война

Всем, кто изображен на фотографии 1932 года, суждено было пережить  Великую Отечественную войну.

- О войне мы узнали от нарочного, который бегал, стучал в окна и двери и говорил только одно слово: «Война», - вспоминает Мария Чулкова.

Ее отца на фронт забрали в первые же дни. И Петру Офицерову, надо сказать, повезло. Он прошел всю Великую Отечественную, закончив ее в Кенигсберге. Потом его отправили на Дальний Восток - воевать с Японией. Но и после этого к семье не отпустили. Домой Петр Офицеров вернулся только 26 января 1946 года.

- Папа вспоминал: сделали их наставниками мальчишек 1929-1928 годов рождения. Когда взрыв шарахнет, солдаты постарше кричат: «Ложись!» - и валятся на землю. А эти стоят и кричат: «Мама!», - рассказывает Мария Петровна.

Мама ее все это время работала в совхозе. Да и самой нашей собеседнице пришлось поработать. Все четыре года войны лето она проводила в полях: полола картошку, собирала колоски и горох.

- Как-то раз нас привезли собирать горох. И в обед каждому дали кусок хлеба с медом и воду из логушка (дубового бочонка. - Ред.). Это был единственный раз за всю войну, когда у нас в поле был обед, - вспоминает Мария Чулкова. - В школе в конце войны писали мы на газетах, тетрадей-то не было. А чернила делали так: в дубах, в дуплах, находили какие-то шары и сок из них выжимали на ржавую железку. И так получались чернила.

О том, что война кончилась, в Зеленце узнали от учителя физики Виктора Курганова, который услышал эту весть по радио и собрал всех односельчан на митинг.

За это терпение судьба отблагодарила и родителей, и саму Марию Чулкову долголетием. Ее папа прожил 97 лет, мама - больше 95. А самой Марии Петровне исполнится в феврале 89 лет. Всю жизнь она проработала в дошкольном образовании, была замужем, родила двоих детей, у которых уже свои дети и внуки. И хочется ей пожелать, чтобы вся ее родня, как тогда в 1932 году, собралась в одном месте, сделала снимок, а ее правнучка через 80 лет, показывая пальцем, говорила: «А вот эта девочка на руках у прабабушки - я».

Игорь УЛИТИН

Читайте наши новости на «Ulpravda.ru. Новости Ульяновска» в Телеграм, Одноклассниках, Вконтакте и Дзен.