Ульяновец прошел сквозь огонь войны

Сулейман Мухамедович Валеев – участник Великой Отечественной войны, прошел с боями от Москвы до Прибалтики. День Победы для него не стал концом войны. 
 

Ему не пришлось снять с себя, как многим другим нашим победителям, военную форму, он вынужден был воевать в литовских лесах с так называемыми лесными братьями. Дважды раненный, контуженный от взрыва противотанковой немецкой мины, он был награжден многими боевыми наградами. Среди орденов для него были самыми дорогими для сердца и души награды – это медали «За отвагу» и «За боевые заслуги». После войны он одиннадцать лет проработал на шахте под Тулой.
 

Сулеймана Мухамедовича уже нет в живых, он ушел из жизни в 2017 году в возрасте 
97 лет. Но в семье Валеевых, члены которой работают в ООО «Элита», память об отце, дедушке дорога и священна. Его сыновья Нурмухамед, Жемиль и Рестем, внук Алмаз и внучка Гузель не раз перебирали военные награды Сулеймана Мухамедовича, ощущали холодок серебряных кружков солдатских медалей и тяжесть красивых орденов. 

Валили лес, рыли окопы
 

Для деревенского паренька Сулеймана и его брата Абдуллы Великая Отечественная война началась с валки леса и рытья противотанковых окопов в далеком тылу – близ города Алатыря. Правда, братья мечтали держать в руках не стальную штыковую лопату и острую ручную пилу, а настоящую боевую винтовку. Но им выдали бронь, чтобы парни не спешили в пекло, а поднабрались сил и остудили свои горячие головы. Командир воинской части, отвечающий за организацию оборонительных работ, парней поставил на армейское довольствие.
 

1941 год не прошел для сельских парней бесследно. Суровая зима не раз заставала их врасплох, в лаптях и легких пальтишках им трудно было противостоять простуде. Братьев мучил кашель, их тянуло домой. Но как покинешь лесную делянку и эти глубокие окопы, в которых люди оставались на ночь? А тут еще приходилось чинить лапти чуть ли не каждый день. Словом, лучше на фронт, чем здесь пилить деревья и слушать разговоры про то, как немец рвется к Москве.

Жалко было лошадь, которую доверил им отец. Она безропотно выполняла все их команды. Ей братья помогали, как могли: вытаскивали нагруженные бревнами сани из ям и ухабов. Сулейман специально для лошади оставлял от своего пайка кусочек хлеба, чтобы как-то отблагодарить ее. 
 

И вот долгожданный день настал: Сулейману и Абдулле принесли повестки из военкомата. Это случилось осенью 1942 года. Братья облегченно вздохнули и стали спешно собираться домой. Лошадь без понукания спешила к родным местам. Доехали парни без приключений. В окнах дома горел огонь. Мама, видимо, зажгла семилинейную лампу. Первой учуяла их собака. На ее голос из дома выскочил отец, а следом на крыльцо вышла мать. Родители обняли детей и позвали их домой. 
 

После ужина, наспех собранного матерью, стали думать, как быть дальше. Сыновья не спешили признаться, что у них на руках повестки из военкомата, жалко было родителей. Но не выдержали, рассказали как есть. Родители сразу сникли, они почувствовали, как дыхание войны коснулось их.
 

На фронт!
Воинский состав мчался по стальным рельсам на запад, где гремела война днем и ночью. Чем дальше уходил поезд от родных просторов, тем тяжелее становилось у братьев Валеевых на сердце. Словно кто-то клещами сжимал его, и не было сил освободиться от них.
 

Абдулла предложил брату: «Давай, Сулейман, запоем нашу татарскую песню, может быть, наши родные ее сердцем услышат?»
И вот сидя у раскрытого окна, братья затянули тягучую и сладкую, как мед, песню. В ней слышалось многое: молодецкая удаль батыров, готовых на подвиг ради верной девушки, верность своему народу и Родине. Парни, еще вчера гулявшие с девчатами по вечерам после работы за околицей села, еще не успевшие привыкнуть к оружию, так и потянулись к братьям Валеевым. Здесь были русские, чуваши, мордва, удмурты и башкиры. Многим непонятны были слова песни, но мелодия завораживала, притягивала и звала куда-то далеко.
 

Молодость есть молодость, парни пели, не зная, что совсем скоро им предстоит ходить в атаки, отражать вражеский натиск. Только малому числу командиров было известно, что новобранцы должны попасть на Калининский фронт. Этот фронт под командованием генерала-полковника И.С. Конева совместно с Брянским фронтом (командующий – Я.Т. Черевиченко) в упорных боях в ходе Калининской, Клинско-Солнечногорской, Тульской и Елецкой операций в конце 1941 года нанесли поражение ударным группировкам противника на московском направлении и продвинулись на 
100 – 250 километров. Непосредственная угроза Москве была устранена. 
 

Это случилось еще тогда, когда Сулейман со своим братом валили лес и рыли окопы. Но и на их долю судьбой было заготовлено немало боев и испытаний. 
Воинский эшелон без устали отсчитывал километры, спешил к Москве. Никто из новобранцев не заметил, как столица осталась позади. Глубокая ночь скрыла от них и землю, и небо. Наступившее утро не предвещало беды. 
Но она пришла. Пронзительный крик: «Воздух!» ножом вонзился в сердце Сулеймана. Абдулла быстро соскочил и кинулся в тамбур вагона. Он потянул Сулеймана за собой. 
– Быстрее, «Юнкерсы» над нами, – крикнул брат. – Прыгаем!
 

Поезд замедлил ход. Впереди состава разорвалась бомба. Немецкие бомбардировщики друг за другом пикировали вниз с включенными сиренами, сбрасывали бомбы, расстреливали людей из крупнокалиберных пулеметов. Через несколько минут воинский состав был разбит. Фашисты улетели. Стали собирать раненых и мертвых. И тех, и других оказалось немало. Сулейман был в шоке. 
 

– Ты что задумался, брат? – подошел к нему Абдулла. – Давай поможем подобрать убитых и раненых, нечего тут долго думать, скорей бы на передовую!
Через час командир батальона скомандовал: в пешем порядке двигаться до ближайшей станции, а оттуда ехать на Ржев. Позже стало ясно: придется воевать близ старинного города Карачев. На передовой давно ждали пополнения. Бойцы, воевавшие с первого дня войны, старались подбодрить новобранцев
 

– Ничего, ребята, через недельку будете в полном порядке, тогда зададим фрицам жару. А пока устраивайтесь и ждите ужина. Небось вы еще не успели попробовать кашу из солдатского котелка? Вот и попробуете.
 

Первый бой. Первая награда
Передовая Сулеймана удивила: вокруг тишина. Он думал, что немец будет палить по нашим позициям с утра и до вечера. Ничего похожего. Впереди – нечеткая линия немецких траншей. Без бинокля ничего не различишь. Правда, несколько раз немец прострочил из пулемета. На что старослужащие отреагировали так: «Это он для порядка стреляет, показывает, что он всегда начеку». 
 

Удивительно, но в окопах Сулейман почувствовал себя увереннее. Прошел страх, который жил после бомбежки поезда. Вскоре новичков распределили по взводам. Абдулла попал во взвод связи, а Сулейман остался среди пехотинцев. 
Прошло еще некоторое время, но тишина над нашими и немецкими окопами не нарушалась. «Старики» удивлялись: «Это вы, салаги, нам спокойную жизнь принесли. Но расслабляться никак нельзя, немец наверняка готовит для нас каверзу». 
 

И точно. Только успели пообедать, как немец полез в атаку. Да так прытко, что пришлось отбиваться из всех видов оружия, вплоть до 55-миллиметровых минометов. Осенняя слякоть немцу, видать, не нравилась, но огонь из наших пулеметов и винтовок заставлял его плюхаться прямо в лужи. 
 

– Это тебе не лето сорок первого, – злорадствовали «старики» над фрицем. – Поваляйся до вечера в луже, подумай, стоило ли лезть туда, куда не надо.

Воевать – что работать. Сулейман привык делать все добротно. Его винтовка всегда чистая, в вещмешке полный порядок, да и сам он ходит опрятный, несмотря на сырость в окопах. Командир взвода приметил бойца с Волги и определил его на самый трудный участок обороны, где находилась огневая точка. Там был полуразваленный блиндаж, который немцы давно хотели уничтожить. Но им не удавалось это сделать. 
 

– Рядовой Валеев, – подозвал его командир взвода. –Г отовься перебраться в блиндаж, сейчас туда отнесут ящик с патронами, будешь дежурить, пока не сменят. Немцы снова полезут, не давай им поднять головы.
 

Где ползком, а местами пригнувшись, он добрался до блиндажа. Вокруг земля была перепахана снарядами и минами, словно стадо кабанов рылось несколько дней. Его встретил старослужащий.
 

– Непросто будет тебе, парень, держать оборону. Молись своему богу, чтобы помог. Спасибо скажи нашим саперам, что на совесть сработали огневую точку. Ну, оставайся, а я пошел. До встречи.
 

Нет, не зря фашисты глаз положили на этот крепко сделанный блиндаж. Отсюда немецкая линия просматривалась от края до края. Осеннее солнце катилось к закату, Сулейман внимательно наблюдал за фрицами и заметил, как они упорно копошатся в своих траншеях. Может быть, к атаке готовятся.
 

Не успел Сулейман разложить гранаты перед собой, как заработала немецкая артиллерия. Снаряды стали рваться над нашими позициями пачками. Некоторое время блиндаж, в котором обосновался Сулейман, оставался вне вражеского огня. Казалось, немцы забыли про него. Оказывается, нет. Через минут пятнадцать огненный шквал переместился сюда. Словно десятки огромных молотов били по крыше блиндажа. Земля сыпалась дождем, скрипела в зубах. 
 

Долго немец молотил снарядами блиндаж. Наконец все стихло. Сулейман выполз наружу и увидел, что в его сторону приближаются немецкие автоматчики. Их можно был брать на мушку. Но трехлинейкой много не навоюешь. Хорошо, что гранаты есть. Сулейман выжидал. Ему хотелось, чтобы наши открыли огонь по немцам, тогда его винтовочные выстрелы не будут так слышны.
 

Он больше не стал ждать, поймав на мушку долговязого немца, плавно нажал спусковой крючок винтовки. Через мгновение увидел, как немец споткнулся, а потом медленно стал падать на землю. Но другие будто и не заметили потери, продолжали наступать. Сулейман снова выстрелил и снова попал. Лишь после пяти-шести выстрелов немцы обратили внимание, что стреляют в них из полуразрушенного блиндажа. Немецкий офицер махнул в сторону русской огневой точки, видимо, приказал ее уничтожить. Положение Сулеймана Валеева осложнилось. Немцы приблизились к нему на расстояние броска гранаты.
 

Вот где пригодилось деревенскому парню умение скирдовать сено и солому. Сельчане удивлялись: «Откуда у тебя силы берутся, Сулейман?». Подпустив немцев поближе, он метнул в них первую гранату. Взрывом раскидало троих или четверых. Взял вторую, подождал и бросил. В ответ – крики и стоны. У блиндажа все стихло, зато огонь со стороны наших позиций усилился.
 

Боец снова взял в руки винтовку, но стрелять прицельно стало труднее: немец залег, прижался к земле, попробуй достать его! К тому же наступил вечер. Стало ясно, что немец выдохся, и до утра можно будет отдохнуть. 
 

Сулейман услышал шаги. Он воспрянул духом, окликнул: «Стой, кто идет?» 

– Свои! Не стреляй, – ответили ему. – Не узнаешь? К нему пришел старослужащий, которого недавно сменил Сулейман. – Жив, дружок. Вижу, крепко тебе досталось. Но и ты не промах, столько фрицев уложил, молодец! Иди, взводный тебя ждет.

Вот так началась служба нашего земляка. За этот бой он был награжден медалью «За боевые заслуги».
 

 Его брат Абдулла однажды прибежал к нему и молча протянул ему свою шапку. А в ней дырка от пули. 
 

– Снайпер? – спросил Сулейман. 
 

– Как видишь, – ответил Абдулла. – Фрицы меня чуть на тот свет не отправили.
 

– Осторожнее, брат, – попросил его Сулейман. – Береги себя, нас дома ждут.
 

– Помню, – сказал Абдулла. – Я постараюсь остаться живым.
 

Но не зря говорят, что человек предполагает, а Бог располагает. Через несколько месяцев Абдулла получил серьезное ранение в руку. Попал в госпиталь. После выздоровления снова встал в строй. И снова ранение. На этот раз настолько серьезное, что врачи ему сказали: «Боец, твое место теперь в тылу».
 

Сулейману пришлось воевать без брата, он шагал на запад, потом и кровью завоевывая свои воинские награды. С боями дошел до Балтийского моря. Здесь, в литовском лесу, подорвался «Студебеккер» с советскими бойцами на борту. Среди них был и рядовой Сулейман Валеев. Его контузило. Через некоторое время его зачисляют в специальный отряд, который будет выкуривать из лесов «лесных братьев», терроризирующих сторонников Советской власти в Литве. Долго еще пришлось выковыривать из лесов «лесных братьев» Сулейману Валееву и его товарищам по оружию. Уже победа пришла, победители стали возвращаться домой, а Сулейман все еще держал в руках оружие, донашивал кирзовые сапоги, выданные старшиной после очередного рейда в леса. Читал письма из дома и мечтал о встрече с родными, которые давно его заждались…

Олег ПРОХОРОВ.

Читайте наши новости на «Ulpravda.ru. Новости Ульяновска» в Телеграм, Одноклассниках, Вконтакте и Дзен.