Календарь. 155 лет основателю русского кораблестроения
155 лет назад в селе Висяга Алатырского уезда Симбирской губернии (ныне Ульяновская область) родился Алексей Николаевич Крылов - математик, механик и кораблестроитель, академик Петербургской АН / РАН / АН СССР, профессор Морской академии, генерал флота, генерал для особых поручений при морском министре Российской империи, основатель современной русской школы кораблестроения, Заслуженный деятель науки и техники РСФСР. Сейчас это имя, к сожалению, известно только специалистам в области кораблестроения.
Но сохранились воспоминания самого Алексея Николаевича, где он подробно хорошим литературным языком описывает не только взрослую жизнь, но и детство.
Вот одно из ранних его описаний:
«Когда мне минуло пять лет, то, к ужасу моих молодых тетушек и матери, отец подарил мне по его заказу за 75 копеек сделанный настоящий маленький топор, сталью наваренный, остро отточенный, который и стал моей единственной игрушкой. Я прекрасно помню, что в моей комнате всегда лежала плаха дров, обыкновенно березовая, которую я мог рубить всласть. Дрова в то время были длиною в сажень, продавались кубами по три рубля за кубическую сажень (это я знал уже и тогда), плахи были толстые (вершка по три), и я немало торжествовал, когда мне удавалось после долгой возни перерубить такую плаху пополам, усыпав щепою всю комнату».
Алексей Николаевич был единственным ребёнком в семье Николая Александровича Крылова и Софьи Викторовны Ляпуновой. Николай Александрович – его отец - был артиллерийским офицером, участником Крымской войны 1855—1856 годов, получил образование за казённый счёт как сын ветерана Александра Алексеевича Крылова, раненного под Бородино и при взятии Парижа.
Крылов в эвакуации
Особое место в своих воспоминаниях Алексей Николаевич отводит описанию отца:
«Мой отец в то время был председателем Алатырской земской управы, помещик, владелец прекрасной старинной усадьбы и шестисот десятин превосходнейшей земли. Ездил он ежегодно, подобно другим помещикам, в Нижний на ярмарку закупать годичный запас провизии. У других, конечно, это делалось так, что барин ехал в крытом тарантасе или коляске, а отдельно шли возы с закупленным в сопровождении бурмистра или старосты».
По традиции, Алексея Николаевича ждала судьба военного, но большее влияние на него оказало окружение многочисленных родственников Филатовых (по бабушке со стороны отца) и Ляпуновых (по линии матери), которые в дальнейшем стали знаменитыми русскими (и французскими — Виктор Анри) врачами, учёными, композиторами.
«В это же лето гостили у Сеченовых братья Александр, Сергей и Борис Михайловичи Ляпуновы с их матерью Софьей Александровной и младшей сестрой, которую лечил Пелехин. Это были дети покойного профессора астрономии Михаила Васильевича Ляпунова; замечательно, что все три брата стали впоследствии знамениты: Александр как математик, Сергей как музыкант-композитор, Борис как филолог-славист. Может быть, тут сказалась, с одной стороны, наследственность, а с другой — влияние Ивана Михайловича Сеченова (авт.: известный физиолог) и того уважения, которым он пользовался как среди обширной родни, так и всех его знавших», - из воспоминаний Алексея Николаевича.
Очень живо, с подробностями Крылов описывает поездки по Волге, которые были частыми в его детстве:
«В начале 1870-х годов на Волге работали пассажирские пароходы обществ «Самолет», «По Волге», «Кавказ и Меркурий». Все пароходы были однопалубные, носовая часть палубы была открытая и предназначалась главным образом для груза. Над кормовой частью возвышался на бортовых стойках спардек, именовавшийся «мостиком», куда допускались лишь пассажиры 1 и 2-го классов. Пароходы были колесные, машины — большей частью с качающимся цилиндром, постройки бельгийской фирмы «Кокериль». Все пароходы были почти одинаковые, но особенно славились «самолетские», и их предпочитали «волжским» и «меркурьевским». Отопление на всех пароходах было дровяное. Дрова — дубовые, длиной в аршин, из толстых поленьев. Их получали, раскалывая восьмивершковый кряж на четыре части. Погрузка дров производилась на пристанях, расположенных, примерно, через 50–70 верст одна от другой. Грузили женщины, которые с удивительным проворством, бегом переносили дрова из берегового штабеля на пароход. Вместо носилок служили два нескрепленных между собой шеста с двумя колышками, вбитыми в средней части каждого из них. На пароходе дрова очень ловко с великим грохотом сбрасывались б дровяной трюм».
В воспоминаниях Крылова мы видим совершенно другую Волгу, которая была одним из главных торговых путей России.
На Волге тогда происходило оживленное не только пассажирское, но и главным образом грузовое движение. Баржи с рожью, овсом, пшеницей и прочими грузами шли вверх или под буксиром пароходов, или за «кабестанными машинами», а затем по Мариинской системе направлялись в Петербург; здесь хлеб перегружался на лихтера (Морской канал был открыт в мае 1885 г.) и доставлялся в Кронштадт, где его опять перегружали на пароходы для отправки за границу.
Вниз по Волге шел главным образом лесной товар из Суры с ее дубовыми лесами Ядринского, Курмышского и Васильсурского уездов, шли клепки для бочек, ободья, полозья, колесные спицы и пр. С верховьев Суры поступали березовые круглыши для колесных ступиц, оглобли, ивовые дуги, кленовые заготовки для клещей хомутов и т. д. Из села Промзина отправляли хлеб в зерне, из Алатыря — муку размола мельниц К.Н. Попова, владельца «Неожиданного». С Ветлуги и Унжи шло много лубяного товара, т. е. лубков, мочалы, рогожи и пр. С Камы и ее притоков шло уральское железо в Нижний на ярмарку, хлеб и множество лесных грузов».
В 1878 году поступил в Морское училище, которое окончил с отличием в 1884 году.
Крылов – курсант морского училища
«…Так как математика служит основою специально-морских предметов, то учиться в Морском училище мне было легко, и я все время шел в своем выпуске первым, имея полный балл по всем предметам. Как сейчас помню, в старшем специальном классе отвечал у доски мой товарищ М. Глотов о построении путей, лежащих между полюсом и дугою большого круга, которые длиннее этой дуги и короче локсодромии. В учебнике «Навигация» Зыбина это было изложено совершенно непонятно и местами неверно. Преподаватель, капитан 2-го ранга Александр Алексеевич Бартенев, подсел ко мне на последнюю парту и тихо говорит мне: «Я вижу, что он рассказывает, чего в учебнике нет; не сам он это придумал, наверное, вы его научили, покажите мне». Я объяснил. Бартенев пожал мне руку и благодарит: «Вам у меня учиться нечему; чтобы не скучать, занимайтесь на моих уроках чем хотите, я вас спрашивать не буду, а раз навсегда поставлю вам 12», - из воспоминаний Алексея Николаевича Крылова.
После окончания училища работал в компасной мастерской Гидрографического управления под руководством И.П. Колонга, где провёл своё первое научное исследование по девиации магнитных компасов. Теория магнитных и гирокомпасов прошла через всю его жизнь.
Много позже, в 1938—1940 годах, опубликовал ряд работ, в которых дал полное изложение теории девиации магнитного компаса, исследовал вопросы теории гироскопических компасов, разработал теорию влияния качки корабля на показания компаса: «Основания теории девиации компаса», «Возмущения показаний компаса, происходящие от качки корабля на волнении», «О теории гирокомпаса».
В 1941 году эти исследования были отмечены Сталинской премией. Крылов предложил также новую систему дромоскопа, автоматически рассчитывающего девиацию компаса.
В 1887 году Алексей Николаевич перешёл на Франко-русский завод, а затем продолжил учёбу на кораблестроительном отделении Николаевской морской академии. После окончания курса (в 1890 году) остался в Академии, где вёл практические занятия по математике, а впоследствии курс теории корабля. По воспоминаниям самого Крылова, с 1887 года его «главной специальностью стало кораблестроение, или, лучше сказать, приложение математики к разного рода вопросам морского дела». С этого началась его преподавательская деятельность, продолжавшаяся почти до самой смерти.
В 1890-е годы мировую известность приобрёл труд Крылова «Теория качки корабля», значительно расширивший теорию Уильяма Фруда. Работа А.Н. Крылова была первым всеобъемлющим теоретическим трудом в этой области. В 1896 году избран членом Английского общества корабельных инженеров. В 1898 году награждён золотой медалью Британского общества корабельных инженеров, причём это был первый случай в истории, когда медали удостаивался иностранец. Продолжая эти работы, создал теорию демпфирования (умирения) бортовой и килевой качки. Он первый предложил гироскопическое демпфирование (успокоение) бортовой качки, что сегодня является наиболее распространённым способом умирения бортовой качки.
Алексей Николаевич Крылов за работой
С 1900 года Алексей Николаевич деятельно сотрудничает со Степаном Осиповичем Макаровым, адмиралом и учёным-кораблестроителем, работая над вопросом плавучести корабля. Итоги этой работы вскоре стали классическими и до сих пор широко используются в мире.
«…В 1903 г. мне было предложено прочесть лекцию «О непотопляемости судов и ее обеспечении». Зал собрания был переполнен, присутствовали главный командир, вице-адмирал Макаров, все адмиралы, начальники отрядов, командиры судов и множество офицеров. Я начал свою лекцию словами:
«В Библии, в книге «Бытия», приведена обстоятельная спецификация Ноева ковчега — здесь сказано: построй себе ковчег из дерев гоффер и нимотриклин, отделения сделай в ковчеге, три жилья сделай в ковчеге — нижнее, среднее и верхнее жилье и осмоли его изнутри и снаружи».
Отсюда ясно, слово «жилье» сохранилось и до сих пор — жилая палуба есть на всяком корабле, слова «отделения» указывают на подразделение ковчега поперечными переборками, слово «осмоли» — что как борт и днище, так и палубы и переборки должны быть водонепроницаемы. Ковчег строился по непосредственным указаниям промысла божия, следовательно, в нем было все «добро зело», т. е. переборки были распределены правильно, ни палубы, ни переборки не текли, люки были прорезаны где надо и крепости ковчега не ослабляли.
С тех пор прошло по библейскому исчислению 7410 лет, построено бесчисленное множество судов, но уже разумом человеческим, поэтому на всех из них было и есть множество недостатков, нарушающих обеспечение основного качества корабля — его непотопляемость. Я и постараюсь изложить эти недостатки и меры к их устранению».
После этого вступления я развил подробно приведенные выше положения и закончил лекцию следующими словами: «Все, что я вам здесь изложил, принадлежит не мне, а целиком взято из ряда статей «Морского сборника», охватывающих тридцать лет», - из воспоминаний Крылова.
Великая Октябрьская социалистическая революция застала Крылова на работе в Русском обществе пароходства и торговли.
«Я ведал постройкой пароходов и их технической эксплуатацией, - писал Алексей Николаевич. - Когда декретом молодого правительства рабочих и крестьян коммерческий флот был национализирован, я передал весь флот советской власти. В 1921 г. Советская страна командировала группу ученых, в том числе академиков Рождественского, Иоффе и меня, за границу для возобновления научных сношений и приобретения книг и приборов для Академии наук, в частности для Морской академии. Командировка была рассчитана на непродолжительный срок; однако мне пришлось пробыть за границей семь лет. Это время я там работал по самым различным заданиям советского правительства. Советская страна нуждалась в большом количестве паровозов. 1250 паровозов были заказаны на заграничных паровозостроительных заводах. Паровозы надо было перевозить в Россию в собранном виде водным путем. Мне было поручено приискивать пригодные и выгодные для этих перевозок пароходы. Ознакомившись с этим делом, я предложил не фрахтовать пароходы по дорогой цене, а покупать их. Во время перевозки паровозов, заказанных только в одной Швеции, удалось сэкономить около полутора миллионов рублей золотом. Два парохода, закупленные мной в первые годы советской власти, и сейчас плавают под советским флагом. Это «Воровский» и «Ян Томп». Третий был продан со скидкой с покупной цены, во много раз меньшей фрахта. В течение двадцати лет по планам Ленина и Сталина величайшая страна с населением более 170 миллионов превращена из отсталой земледельческой в страну крупной промышленности. В Советском Союзе произведены небывалые технико-экономические реформы и такие гигантские сооружения, о которых раньше не смели и думать».
В 1917 году Алексей Николаевич был назначен директором физической лаборатории Академии наук. В 1918 году — консультант комиссии особых артиллерийских опытов. В 1919—1920 годах — начальник Морской академии.
В августе 1941 года Крылов, вопреки его протестам, был отправлен в эвакуацию в Казань. Вернулся в Ленинград в августе 1945 года. В эвакуации он написал свои знаменитые «Мои воспоминания». В 1944 году принял участие в судьбе физического факультета МГУ. Он подписал письмо четырёх академиков В.М. Молотову, автором которого был А.Ф. Иоффе. Это письмо инициировало разрешение противостояния между так называемой «академической» и «университетской» физикой.
Алексей Николаевич Крылов умер 26 октября 1945 года и был похоронен на «Литераторских мостках» Волкова кладбища неподалеку от И.П. Павлова и Д.И. Менделеева.
Алексей Николаевич Крылов был женат на Елизавете Дмитриевне Драницыной (1868—1948), в браке с которой родилось пятеро детей. Два первых ребёнка — дочки - умерли в раннем возрасте. Родившиеся затем сыновья Николай и Алексей служили в белой армии в частях Деникина и погибли в 1918 году на Гражданской войне. Самый младший ребёнок — дочь Анна (1903—1996) в 1927 году вышла замуж за Петра Леонидовича Капицу, с которым Крылов был знаком с 1921 года по совместной работе в комиссии, направленной Советским правительством за границу для восстановления научных связей и закупки оборудования.
А.Н. Крылов с дочерью Анной, ставшей впоследствии женой П.Л. Капицы. 1904 год
По вине самого Крылова, у которого возник серьёзный роман с А. Б. Ферингер, ставшей впоследствии его второй женой, семья распалась.
Кстати, Алексей Николаевич Крылов приходится дедом Сергею Петровичу Капице (учёного-физика, телеведущего программы «Очевидное-невероятное») и Андрею Петровичу Капице.
Фото: из открытых источников
Читайте наши новости на «Ulpravda.ru. Новости Ульяновска» в Телеграм, Одноклассниках, Вконтакте и Дзен.