Юрий РОСТ: Доброта спасёт от катастрофы

О Юрии Росте можно говорить бесконечно. Но лучше, конечно, слушать. Слушать слова мэтра о фотографии, жизни, современниках и судьбах мира. В Ульяновске легенда пишущей и снимающей журналистики открыл персональную выставку «Цвет земли» на фестивале «Фрегат «Паллада», провел мастер-класс по фотографии и пообщался с «Народной».

Кадр из детства

- Журналист, фотограф, телеведущий, актер, писатель, лауреат бесчисленного количества премий. Как лучше всего представлять Юрия Роста?

- Журналист. Просто журналист (улыбается).

- С чего началось увлечение фотографией журналиста Юрия Роста?

- С того, что мне в послевоенном Киеве, где я жил с родителями, подарили трофейный фотоаппарат «Цейс Икон». Но это было просто детское увлечение: бачок, ванна, стены попадали в объектив. Хотя от того времени даже осталась одна фотография. А потом уже, когда я работал в «Комсомольской правде», увлечение фотографией превратилось во вспомогательную профессию.

- Что это был за кадр?

- Его до сих пор можно увидеть на моих выставках. Это мои дворовые друзья, им лет по десять, а значит, идет 46-й или 47-й год. Каким-то странным образом карточка дошла до наших дней. А вообще негативы надо хранить, они приобретают ценность со временем, даже если поначалу не казались таковыми. У меня есть некоторое количество старых негативов, не таких древних, конечно, как этот с послевоенным двором. Основной массив остался от того времени, когда я начинал работать в «Комсомольской правде».

- В газету вы попали, если мне не изменяет память, еще в студенческие годы?

- Я учился на факультете журналистики в Ленинградском государственном университете. Меня пригласили на практику, и мне повезло, что я удачно ее прошел. На следующий год опять позвали, а потом сделали стажером собкора по Ленинграду - вот так звучало название должности. Без перспективы стать собкором. Я не состоял в партии, а беспартийному невозможно было стать им.

- И в партию не стремились?

- Нет. А зачем мне это надо было? Если стать собкором (смеется), то слишком большая жертва была бы. Я стал тем, кем я стал, без всякой партии. Не стремился стать, например, собкором еще и потому, что организационная часть журналистики меня не интересовала. Я не был ни завотделом, ни членом редколлегии. Сейчас вот я член редколлегии «Новой газеты», но это скорее дань моему возрасту. Меня в ней уважают как старинную вещь, диван или шкаф.

Все реже, и реже, и реже

- Сейчас люди много снимают, буквально каждое свое движение запечатлевают на телефоны. Эти снимки тоже однажды приобретут ценность?

- Я считаю, что снимать нужно минимально. А на телефон совсем не фотографировать, потому что у человека всегда появляется соблазн сразу же отправить снимки куда-нибудь в соцсети. Зачем выполнять работу КГБ и стучать на самого себя? Если хочешь поделиться впечатлениями, рассказать, как провел время, можно позвонить или встретиться. У себя дома я запрещаю гостям, а их у меня много всегда бывает, фотографировать на телефон. Человек не должен себя чувствовать под всевидящим оком Большого Брата (Юрий Рост намекает на роман Джорджа Оруэлла «1984». - Прим. ред.), в которого превращаемся мы сами.

- То есть фотографировать нужно только на профессиональную аппаратуру?

- Я могу сказать, кого нужно фотографировать: любимых, детей, когда они смешные, добрые и хорошо выглядят. Но не очень много снимать. В старых альбомах начала прошлого века мы видим и рассматриваем лица спокойных людей. А фотоаппараты в телефонах позволяют делать множество снимков безо всяких усилий души, шлепаются без разбора всякие кривляния. У меня вот в телефоне всего несколько фотографий.

- Родных и близких?

- Внук, внучка, еще кто-то. Родственников я не очень люблю, а людям, которые говорят, что любят родственников, и вовсе, считаю, нельзя доверять. У них сбит критерий отбора. Люблю, потому что кем-то мне приходится. Хотя среди родственников могут попадаться неплохие люди.

- Кого вы считаете своими учителями?

- Давайте договоримся так - учителя у меня были, но они меня не учили. Я у них учился. Это разные вещи, понимаете. У меня не было занятий с Гоголем или Пушкиным, но я мог брать у них уроки. Я смотрел, как у моих учителей построена фраза, как они видят мир. В русской литературе были великие писатели, были гении (показывает два пальца).

- Двое? Гоголь и …

- Пушкин. Ничего нового. Но великих было больше. Были они и в ХХ веке, есть они и сейчас, но их имен мы можем даже не знать. А в прошлом столетии я признаю великим человека, которого не все признают таковым. Я сейчас назову произведение, а вы удивитесь. «Москва-Петушки». Я считаю, что Венедикт Ерофеев - великий писатель.

Перестать быть царЁм природы

- Если говорить о фотографии, то кто великие в России?

- Век назад был Карл Булла, к сожалению, его наследие до сих пор недостаточно популяризировано. Несмотря на то что тогда снимали на громоздкие станковые аппараты, он умудрялся заниматься репортажной съемкой. В тридцатые, в военные годы были хорошие фотографы: Анатолий Гаранин, Евгений Халдей, Дмитрий Бальтерманц, Яков Халип. Им, правда, приходилось работать в сложных условиях. Пленку выдавали, но потом они ее должны были сдавать до кадра. А там цензура свирепствовала, и сохранялось не так много. Бывали, конечно, хитрецы, которые умудрялись брать пленку у кинематографистов - у них немного полегче было достать материал - и снимать для себя. Сейчас, после того как центр фотографии сместился из газет и журналов в Интернет, я не особо слежу за ними.

- Да, и современная фотография сейчас сблизилась с дизайном. Например, свадебная фотография…

- Вы правильно сказали, что это больше дизайнеры. Так наснимают, что себя не узнаешь, такой гладкий и ровный. Ничего, это нормально, они всегда были на свадьбах. На похоронах не помню, может, тоже были. Раньше пушкарями назывались.

- Расскажите о выставке, которую вы представляли в Ульяновске?

- Это хорошая выставка, потому что на снимках нет людей. Рекомендовал бы ее всем мизантропам, чтобы они могли увидеть, как прекрасен мир. А он действительно прекрасен, но человек делает его хуже. И однажды, мне не хотелось бы пророчествовать, человек подрубит сук, на котором сидит, в силу своей глупости, безответственности за будущее, самоуверенности, засорения океана, неба, воды, среды обитания. Рано или поздно это обернется гигантской катастрофой.

- И нет спасения от этой катастрофы?

 - Есть. И ничего нового я не скажу. Нужно жить по-человечески, не ощущать себя царем природы, а знать, что ты встроен в нее. И не так важно, возникла она в результате эволюции или чуда. А какой рецепт? Он известен с незапамятных времен. Добрее надо быть и к себе, и к природе.

Данила НОЗДРЯКОВ

Читайте наши новости на «Ulpravda.ru. Новости Ульяновска» в Телеграм, Одноклассниках, Вконтакте и Дзен.